История бийского ОМОНа неотрывно связана с современной историей нашего государства. О времени и обстоятельствах, в которых создавался отряд, об участии в боевых действиях и работе в мирное время «Бийскому округу» рассказал командир отряда, полковник полиции Евгений Бучнев.
Создание отряда, криминальные войны и отношение общества
— Евгений Анатольевич, если бы вам пришлось объяснять ребенку, чем занимается ОМОН, что бы вы ему сказали?
— Мы занимаемся охраной порядка, чтобы на улице было меньше преступности, чтобы люди могли спокойно жить, ходить по улицам и при этом им не создавали проблем те люди, которые нарушают законы.
— Что вас отличает от полиции?
— Они — оперативная, а мы — силовая составляющая. Проще говоря, если преступники захотят оказать сопротивление полиции, мы их попытку предотвратим.
— Когда началась ваша работа в отряде?
— В отряд я пришел из внутренних войск в 1998 году. Через два года перешел в СОБР, в ОМОН вернулся в 2008 году заместителем командира — начальником штаба отряда, в 2009 году стал командиром отряда.
— Расскажите, как принималось решение о создании ОМОН в Бийске, что это было за время?
— Это был 1993 год. ОМОНы начали создавать в краевых столицах и в областных центрах, в городах с населением свыше 200 тысяч человек с высокой криминогенной обстановкой.
Сейчас вспоминаешь те времена и даже не верится, что мы так жили. В Бийске с окон шла торговля наркотиками и техническим спиртом. Бывало, что по дороге до городской елки в Новый год можно было два раза подраться. Милиция не успевала справляться. Мы изымали автоматы и пистолеты иностранного производства, взрывные устройства, гранаты и гранатометы, мины, и никого подобное не удивляло.
Посмотрите, как изменилась жизнь. Да, и сейчас это есть, но не в тех масштабах. С годами эти ручейки становятся тоньше. Жизнь изменилась, порядок более-менее наведен. Сегодня тема уличной преступности не так остро стоит. Это все сделано усилиями милиции, а затем полиции, совместно с другими структурами.
Да, недостатков у полиции немало, и стоит ей оступиться, как это мгновенно тиражируется в медиасреде.
— На ваш взгляд, как общество относится к ОМОНу?
— Отношение неоднозначное. Сейчас в сети Интернет очень быстро расходятся фотографии с оппозиционных митингов, интерпретировать которые можно по-разному. Таким образом каждая сторона пытается показать свою правду. Авторы комментариев под этими материалами часто не на стороне ОМОНа. Тем не менее, в подобных ситуациях вопросы должны возникать не к нам. Есть закон о шествиях и демонстрациях, организаторы митингов должны в первую очередь эти вопросы решать с администрацией. На несанкционированных митингах, когда люди начинают перекрывать дороги и площади, полиция и ОМОН выполняют свою работу, которая также прописана в законе.
Но все это касается больших городов. В Бийске таких проблем нет, мы и в Белокурихе охраняли общественный порядок и международные делегации, проводили задержание преступников, люди спокойно к этому относятся. Обычному гражданину бояться нечего, если его совесть чиста.
— А какого отношения вам бы хотелось? Уважения?
— Понимания. Уважение надо заслужить. И хотелось бы, чтобы каждый человек почаще заглядывал внутрь себя.
О командировках на Северный Кавказ и преодолении страха
— Вы упомянули Белокуриху, а вообще, где проходят границы территории, на которой вы работаете?
— Бийск — это место дислокации. Свои задачи мы выполняем во всей Бийской зоне совместно с УВД, ГУВД и ФСБ, хотя юридически в случае необходимости можем выдвинуться в любой район Алтайского края. По согласованию с командующим округа мы можем выдвигаться в другие субъекты Российской Федерации и выполнять работу по поиску и задержанию преступников, которые совершили преступления на территории Алтайского края, но скрываются в других регионах.
— Евгений Анатольевич, к выполнению каких задач на территории страны привлекался бийский ОМОН в 90-е годы и в наше время?
— Поначалу, когда первым в крае — 2 сентября 1993 года — был создан барнаульский отряд, не было представления о перечне задач, которые должен выполнять ОМОН. Спустя всего несколько недель начались события в Москве («Расстрел Белого дома» — прим. ред.) и барнаульцы выдвинулись туда. Практически с колес включились в работу, смотрели, как работают другие, как у них выстроены процессы.
С 1995 году мы начали выполнять задачи в Чечне. До 2001 года у нас было семь командировок. Затем были командировки в Дагестан, Ингушетию и Кабардино-Балкарию. За время работы на Северном Кавказе мы многое поменяли в работе, это был большой опыт.
Между этими событиями съездили на саммит АТЭС на остров Русский, участвовали в обеспечении безопасности во время эстафеты Олимпийского огня. Все это готовилось и выполнялось одновременно. В составе сводного отряда ОМОН наши бойцы работали на Чемпионате мира по футболу в Саранске.
— Можете рассказать, какое событие стало для вас самым сложным за время работы в ОМОНе?
— Самое неприятное, что я пережил в ОМОНе — это подрыв в засаде в 2000 году. Это случилось между Мескер-Юртом и Аргуном на Северном Кавказе. Мы передвигались в автомобиле, уже практически подъехали к нашему блокпосту, и в этот момент нас подорвали. Машину изрешетило, все контуженные. Бойцу нашего отряда Евгению Коновалову осколок попал в горло, он потерял сознание. Повезло, что санитарный вертолет быстро прилетел и раненого отправили в госпиталь «Северный». Не разгружая Евгения из вертолета, врачи его осмотрели и, признав, что это не их уровень, отправили нас в Моздок. Привезли туда, там сказали, что знают только одного врача, который сделает операцию так, что парень останется жив.
В тот момент врач находился в Ростове, за ним вылетел вертолет и в итоге врач провел операцию. Это был уникальный случай. Таких случаев за всю историю мировых войн можно насчитать не больше двадцати. По этому случаю врач защитил докторскую диссертацию. Много чего было, одно на другое со временем накладывается.
Самое тяжелое в моей жизни произошло не в ОМОНе.
— Вам было страшно? Как вы преодолеваете страх?
— Страх — это нормально. Но это же не парализующий страх, от которого цепенеешь и превращаешься в соляной столб. Какой бы сложной ни была ситуация, ты продолжаешь продумывать варианты. Настрой и преодоление страха начинаются уже на стадии подготовки. Здесь случайных людей нет.
Мы бойцам сразу объясняем, что им предстоит выполнять и что с ними может случиться. Статистика сегодня на нашей стороне: у нас в отряде за всю историю командировок один погибший. Таких отрядов единицы. Но эта статистика в любой момент меняется, порой за 15–20 минут.
В ОМОН по объявлению не приходят
— Что входит в подготовку и какие требования предъявляются к бойцам?
— Кандидат должен быть выносливым и иметь серьезный внутренний стержень. У нас очень высокие требования к физической подготовке, бойцу необходимо сдать тест Купера. А затем пройти глубокое психологическое тестирование в центре психологической диагностики в ГУВД в Барнауле. Психология сегодня шагнула далеко и позволяет определить разные состояния, скорость реакции, гибкость, память и другие параметры.
— Что побудило вас и ребят выбрать столь опасную профессию?
— У меня отец военный, я гражданской жизни, можно сказать, и не видел, вся жизнь — по военным городкам. К нам по объявлению не приходят. Идут по рассказам знакомых, по совету друзей. Работа наша интересная и оплачиваемая, что немаловажно. Ты здесь можешь многого добиться и многое себе доказать, если хочешь. Есть возможность учиться и развиваться.
— Есть возможность быть убитым…
— Есть возможность и со строительного крана упасть или быть сбитым на пешеходном переходе. Да, в какой-то момент работа может стать опасной. К нам приходят те, кто хочет настоящим делом заниматься. Здесь всему научат, посмотрят, к чему есть склонность и таланты. Есть возможность ездить по стране. Командировка — это тоже часть жизни, которую нельзя вычеркнуть как ушедшую в пустоту. Например, если мы в Кабардино-Балкарии, мы стараемся экскурсию на Эльбрус или на водопады организовать. Да и условия в командировках сильно изменилась со времен, когда я начинал службу.
— Вы несете ответственность не только за себя, но и за весь отряд, это тяжелая ноша?
— Раз я за него несу ответственность, я требую высокой профессиональной подготовки. Чем лучше они готовы, тем меньше у меня за них болит душа. Я добиваюсь того, чтобы на этапе подготовки бойцы были способны выполнить все, что от них может потребоваться на задании.
— Есть ли место женщинам в отряде?
— В отряде служат три женщины, две — сотрудницы полиции, одна — гражданская служащая. Они занимаются кадровой работой.
— А по блату можно устроиться в ОМОН?
— Были попытки (смеется), но еще ни у кого не получилось.
Редакция «Бийского округа» поздравляет бийский отряд ОМОНа с юбилеем, желаем, чтобы статистика всегда была в вашу пользу.
Факты:
Бойцы бийского отряда 26 раз выезжали в командировки на Северный Кавказ. За образцовое выполнение служебного долга, мужество и героизм 82 сотрудника награждены государственными наградами. Многие бойцы получили статус ветеранов боевых действий.
В 2011 году российская милиция была переименована в полицию, отряды особого назначения МВД сохранили аббревиатуру ОМОН (ранее — Отряд милиции особого назначения), но стали расшифровываться как «Отряд мобильный особого назначения».
В ходе реформы спецподразделений, начатой в 2016 году, ОМОН перевели на воинскую службу в составе Росгвардии, которая напрямую подчиняется президенту.
