Освоение целины дало толчок развитию алтайского края: создавались новые колхозы и совхозы, строились промышленные и перерабатывающие предприятия, прокладывались дороги, возводились больницы и школы. И все это не без участия местного населения.
В очередной юбилей — 65-летие освоения целины — мы побывали в гостях у Анастасии Семеновны — девяностодвухлетней жительницы с. Сибирячиха. Учитель по образованию и призванию, она не выращивала хлеб, но занималась не менее важным делом — образованием детей. За это в 1957 году получила первую медаль «За освоение целинных и залежных земель». В 2014-м — вторую, памятную, — «60 лет начала освоения целинных и залежных земель на Алтае». Начало целины застало Анастасию на руднике, там, где добывали вольфрам и молибден. Поселок Мульчиха, рудник стали для А.С. Меновщиковой местом работы и жительства с 1944 по 1958 годы. Этому предшествовала целая история, которая начиналась в Сибирячихе в колхозе «Красный партизан».
Детство и юность Анастасии Семеновны Меновщиковой, в девичестве Каверзиной, пришлись на тяжелое время — конец двадцатых-начало сороковых годов. Как и все колхозники, семья Каверзиных, в которой было четверо детей, жила бедненько. Мать, оставив ребятишек на свекровь, день и ночь пропадала на телятнике. Была она неграмотная, не умела ни читать, ни писать, а двум сыновьям и двум дочерям сумела внушить, что надо учиться. И они учились. Хоть обуть, одеть было нечего, а в школу бежали. Выручало то, что она была рядышком с домом. Старший брат Василий окончил десять классов, Анастасия — восемь.
Учеба ей давалась легко, смышленую девчонку решили отправить от колхоза «Красный партизан» учиться на агронома в Горно-Алтайск. От этой задумки председатель не отказался несмотря на то, что началась война. Только Анастасии эти намерения были не по душе, мечтала совсем о другом — стать учителем. Но как это осуществить, не представляла. Помог случай. Знакомая, которая была годом старше, училась в педучилище, и позвала с собой Анастасию. Положив в котомки по паре сменной одежонки, девчонки пешим ходом направились в Бийск.
Перебрели через Ануй, перевалили через гору и оказались в Березовке. Переночевали, а утром раненько снова отправились в путь. Добрались до Соловьихи, а дальше пашнями-пашнями дошли до Быстрого Истока. Сели на дежурный катерок, который ходил до Бийска, и высадились под мостом. Город оказался большой деревней, только страшной, пугающей. Занятия в училище, куда Анастасию Семеновну приняли без разговоров, заканчивались вечером, идти до родственницы, у которой она квартировала, далеко. Благо попутчица нашлась, так на пару и ходили изо дня в день, трясясь от страха.
Жила Анастасия на стипендию, ее хватало на то, чтобы выкупить четырехсотграммовую пайку хлеба, да за счет тетки. Добрая была женщина, за стол одна не садилась, жиденькую похлебку с картошкой, и ту делила с родственницей.
Мать при всем желании ничем не могла помочь дочери: денег в колхозе не давали, а продукты… Их и не было, да и с кем их вышлешь.
Три военных года провела Анастасия Семеновна вдали от дома в тревоге за отца и старшего брата Василия, которые были на фронте. Повезло — оба остались живы: отец встретил Победу в Кенигсберге, лейтенант Василий Семенович Каверзин дошел до Берлина.
В 1944 году, окончив училище, Анастасия Семеновна получила направление в Солонешенский район. Заведующая районо Артемьева встретила 18-летнюю учительницу словами: «Направляем вас в Мульчиху». В Мульчиху, так в Мульчиху, хорошо хоть в своей стороне, ближе к дому.
Деревня оказалась небольшой. На пригорке стоял крестовый дом, в котором жил пожилой директор школы с женой. Вместе они вели занятия в начальной школе. Анастасию Семеновну прислали на замену супругам Чапановым не напрасно. В окрестностях Мульчихи вели разведку геологи, открывался рудник, а при нем была школа, туда и перебросили семью опытных педагогов. Через год перевели на рудник и Анастасию Семеновну. Школа располагалась в бараке, здесь же была столовая: позавтракают горняки, и за освободившиеся столы садятся дети, начинаются занятия.
Через год построили двух-этажное здание: на втором этаже контора, на первом клуб и школа, окна которой выходили на солнечную сторону.
Читайте также
Рабочих на руднике прибавлялось и прибавлялось, многие приезжали семьями издалека, были даже из Ленинграда, большинство с детьми. Начальную школу преобразовали в семилетку, а потом открыли десятилетку. Прислали учителей, окончивших пединститут. Во главе педагогического коллектива стоял Иосиф Дмитриевич Горянинский. Его стараниями школу укомплектовали всем необходимым, а на территории был разбит фруктовый сад. Но дождаться, когда он начнет плодоносить, не довелось. В 1958 году рудник закрыли, сказав, что временно. Люди, лишившись хороших заработков, привыкшие к хорошему снабжению, начали разъезжаться, кто куда. Вместе с рудником закрыли и школу, а учителей, которые были свидетелями того, как добывали вольфрам и молибден, которые учили грамоте детей горняков, наградили медалями «За освоение целинных и залежных земель». В их числе была и А.С. Меновщикова. Ценили труд не только тех, кто растил хлеб, но и тех, кто растил будущее страны — детей.
Вторым местом работы Анастасии Семеновны стал детский сад в селе Сибирячиха. С нуля пришлось ей в качестве заведующей организовывать работу дошкольного учреждения. Страшно вспомнить, с чего все начиналось. Все сами, все своими руками: от заготовки дров до выращивания овощей. При детском саде была ясельная группа с круглосуточным пребыванием детей. Она была открыта по просьбе руководства совхоза «Сибирячихинский». Хозяйство даже взяло на себя оплату двух ставок ночных нянь. И все ради того, чтобы доярки и телятницы, имевшие маленьких детей, могли работать. Специально для таких малышей, не умевших ходить, самостоятельно есть, сделали манеж. Не мамы, а нянечки и воспитательницы были первыми, кто видел, как эти детки делали первые в своей жизни шаги и начинали говорить.
Шли годы, менялась жизнь… Детский сад «Колокольчик» переехал в типовое здание, а дело Анастасии Семеновны продолжили сноха, которая больше двадцати лет проработала в детском садике, и три внучки, выбравшие профессию педагога.
Надежда Зяблова, фото Евгения Валюса.
